и пускай себе столбит, пока не рассыпется.

а мы будем двигаться дальше.

(Reply) (Thread)

"Двигаться дальше", это, сколько помню, БГ. "Кстати": почти освободил мозги и первое, чем занялся - "тобой", Поэт. Надарвалдаю - пришлю.

(Reply) (Parent) (Thread)

"Образов" этих история знает множество, даже "великое множество". Из "политического": один такой образ даёт 1917 год, другой - 1991-й. К примеру.

(Reply) (Parent) (Thread)

Чего ж "туманного"? Поисками и утверждением "истины и справедливости" завалена, как трупами, вся история человечества.

(Reply) (Parent) (Thread)

Иначе? Гм.
Алёша Карамазов: "Расстрелять!" (за известностью, не атрибутирую)
Но и: «После казни народовольцами Александра II на квартире Н.В. Шелгунова проходили почти непрерывные обсуждения возникшего положения. Он и его друзья полагали, что это начало великих изменений через “революционную диктатуру”. Надеялись на “Народную волю”, не подозревая, что первомартовский акт был её последним усилием... Когда Н.В. Шелгунову рабочие типографии принесли набранное, но ещё не направленное правительственное сообщение, начинавшееся словами: “Воля Божья свершилась...”, кто-то сказал: “Народная воля – Воля Божья”» (Былое. 1906. №1. С.45).
Или так: «... глубокие и оригинальные этические рефлексии [речь о Георге фон Лукаче. - Л.] <...> вплетутся каким-то образом в ткань его философских раздумий на темы “креста революционеров”, “морали и политики”, “тактики и этики” (так называлась одна из первых книг Лукача марксиста). В чем был этот крест, дают возможность уразуметь воспоминания старого коммуниста Йожефа Лендьела, довольно критично настроенного по отношению к Лукачу. Лендьел повстречался с так назывемыми “этиками”, то есть группой людей, пришедших вместе с Георгом Лукачем в коммунистическую партию в начале 1919 года. “Помимо товарища Лукача, - сообщал Лендьел, - главную роль играла Елена Андреевна Грабенко, жена Лукача, бывшая эсерка. Прямо или косвенно они прихватили с собой из Гейдельбергского университета философию немецкого мистика Фихте, датчанина Кьеркегора, преимущественно Гегеля и немножко социологии Макса Вебера, смешав все это с воззрениями Маркса”. Лендьела призывали “наконец-то прочесть «Братьев Карамазовых» Достоевского. Это-де намного глубже, чем Толстой! Прежде всего я должен был прочесть речи старца Зосимы о «долгом подвиге», ибо такой подвиг есть нечто большее, чем смерть за какое-то дело. Умереть, твердо и смело совершить нечто великое – это легко. Но следует попытаться жить, как святой! - Я прочитал речи старца; прекрасно, великолепно; но как это касается меня? - когда я затем узнал, что за проблемы обсуждаются в кружке Лукача, я буквально открыл рот и глаза. - Вот одна из проблем: мы, коммунисты, как евреи. Наша кровавая работа состоит в том, чтобы распинать Христа. Но эта греховная работа есть вместе с тем наше призвание; только через смерть на кресте Христос становится Богом, и это необходимо, чтобы спасти мир. Значит, мы, коммунисты, берем на себя грехи мира, чтобы спасти мир. - А почему мы должны взять на себя грехи мира? И на это имелся ответ, и это был очень «ясный» ответ из «Юдифи» Геббеля: «И если Бог ставит между мной и моим деянием грех, то кто я такой, чтобы роптать из-за этого, чтобы от него уклоняться!»” А вот одна из иллюстраций к этим тезисам, приводимым в книге: в 1919 году, будучи политкомиссаром одной из дивизий Венгерской Красной армии, Лукач лично отдал приказ о расстреле каждого шестого солдата из дезертировавшего батальона.
Когда в 1919 году развернулась международная кампания в защиту Лукача, эмигрировавшего после поражения Венгерской революции в Австрию, которого власти Вены намеревались выдать белым властям Будапешта, что означало для него верную смерть, Эрнст Блох опубликовал в журнале “Die weissen Blaetter” (1919, №6) статью “Спасите Лукача”. В ней он говорил о Лукаче как о моральном гении, в книге которого о Достоевском он видел внутренне совершенно очерченное главное произведение, которое должно стать его “Этикой”». - С.Н. Земляной. Доброта как эсхатологическая категория. 1-я и 2-я этики в переписке Георга Лукача и Пауля Эрнста // Этическая мысль: современные исследования. М., 2009. С. 326-327.
Или так: «В некотором смысле высший класс – это ведь не что иное, как удачливые уголовники, обладающие богатством с согласия толпы. У наиболее примитивных народов есть тенденция оставлять за своими вождями исключительное право на полигамию». - Жорж Батай. Прóклятая часть. М., 2006. С. 609.
:)

(Reply) (Parent) (Thread)

Это да - про "табуретки". Бывает, слыхал так: чем путаннее дорога, тем ближе дом.

(Reply) (Parent) (Thread)

Это хорошо.

(Reply) (Parent) (Thread)

Да здравствуют новые Гоголи, Салтыковы-Щедрины и Зощенки!

Изумительный рассказ-метафора Салтыкова-Щедрина, архисовременный http://ilibrary.ru/text/1259/p.1/index.html

(Reply) (Parent) (Thread)

Наконец-то я обрёл знание о своём щастье: "Жалкому пропойцу все его прошлое кажется сплошным безобразным преступлением". :)

(Reply) (Parent) (Thread)

И вот свидетельство о том, что об нашем времени 150 лет тому назад всё знали: о вертикали власти и Просвещении - http://www.hobbitaniya.ru/shedrin/shedrin21.php

(Reply) (Parent) (Thread)

Тут не "знали", тут иное. Но конечно же! :)

(Reply) (Parent) (Thread)

"садись, Иванова, четыре с минусом" :(

(Reply) (Parent) (Thread)