Когда за городом, задумчив, я брожу

И на публичное кладбище захожу – ...

1.

Чем дорого место на каком-нибудь из старинных Московских погостов?

Иллюзией «культурного бессмертия», более ничем. Тщеславной тщетой остающихся временно пожить – за порогом смерти. Только за это платятся какие-то несообразные – с самим смыслом и существом смерти (о жизни молчок) несообразные деньги.

Лимоны денег, лаймы цены за цены не имеющее и не могущее иметь. Само понятие «цена» извергшее в бездну.

Отчеркну: платится обрядово православными родственниками обрядово православных покойников (в данном случае речь только о них). Плата эта есть, по сути, дань тысячелетиями неизживаемому язычеству и... магическим практикам.

Православные колдуют своими покойниками – не над покойниками колдуют, а трупами над собой.

А чтобы слаще и важнее и «предвечнее» было колдовать, платятся огромные деньги. На монументы со статуями, достойными иных героев древности, на саркофаги с проливающими черномраморную слезу ангелами – такого внушительного обличья, что и сам Архистратиг устрашится.

Впрочем, не всё сводится к деньгам на стыке двумирья. Это колоссального содержания, с культурной составляющей, начинённая социальными напрягами всех видов проблема – посмертье человека города.

А уж VIP-овое посмертье, оно как гноящийся нарыв, продолжающий жить своей жизнью на хладном трупе Русской Культуры. Впрочем, чего иного ждать от общества, привычно-цинично играющего в прятки с жизнью живых?

Но надо же что-то делать!

Кому неясно, повторю: смерть – важнейшая часть человеческой культуры. Вот – замечательно сказано философом Н.Н. Трубниковым: «В конце концов (это вывод): чем будет для нас смерть, тем будет для нас и жизнь».

Кроме как Церкви больше некому и сказать на этот счёт, некому образумить вконец, кажется, обезумевшее VIP-сволочьё, рушащее народ и страну гробовым бурлеском.

Вся эта до безумия зажратая мерзота только Патриарха и станет слушать (феноменально ведь, а!). Да и то: если с соседнего кресла согласно покивает г-н премьер-министр. Не президент – именно премьер-министр.

Такова видимая сила пастырского слова у нас. Увы.

Но такова и власть иных живых, простирающаяся далеко за пределы мира сего. Факт.

2.

У всякой медали, известно, есть две стороны. Так вот, ко второй стороне настоящей «медальки» предлагаю следующую надпись – ей около 2,5 тысяч лет:

«Клянусь Зевсом, даже если кто не украшает могил умерших родителей, и об этом государство производит расследование»².

Есть ведь и брошенные могилы, и их много, их, наверное, не меньше, чем оставленных без должного захоронения останков павших в войну 1941-45 годов.

На одно из таких вот, брошенных захоронений я как-то едва не наступил. Было на старинном Преображенском клабище в Москве, там давно уже «подхоронивают» из-крематорные урны, и только. И вот, на площадке в половину квадратного метра, меж плит, в земляном проёмчике двадцать на двадцать я случайно увидал коротенький шесток, на шестке обломок пластинки, но ни имени, ни дат, ничего. Зимой, под снегом, когда занесёт – наступишь и не заметишь на что наступил. Нетрудно догадаться, что станется с этим захоронением через самое короткое время.

Увы всем нам – Иванам, родства не помнящим. Но «увы» не решает вопроса, «увы» только повод к постановке вопроса, именно: почему бы Церкви не взять на себя уход за брошенными могилами, отчего бы Церкви, если своих средств видимо недостаёт, не выйти с этим вопросом и на муниципалов, и на федеральный уровень – возможности имеются, решение, стоит по-настоящему захотеть, принято будет «на ура», влёт, и деньги найдутся, и люди. И хорошо, если это будут молодые люди – верующие молодые люди, возможно даже юные, пускай даже «партейные», из «нашистов», из «молодых гвардий» и проч.

Это, мне кажется, страшной важности воспитательный момент, в масштабе всей нации, на все живущие поколения, своего рода «национальный проект». Обратись Патриарх с этим к г-ну премьер-министру – не откажет, в этакой малости – ни за что. И олигархи не откажут – не Патриарху, так премьер-министру: не посмеют отказать.

Но – сыщутся, конечно, и которые отмахнутся и скажут: «пускай, де, мёртвые погребают своих мертвецов», однако это ханжа и подлец скажет, в данном, конкретном случае – ханжа и подлец и не-христианин. Верно говорю.

Да-с, такая, вот, вышла наивно (я ж это сознаю) «пушкинская» прогулка... и привела она куда и должно, куда только и возможно привести дороге человека не без души и сердца – к Храму, к Церкви. Остаётся войти. Впустят ли, захотят ли прислушаться, разобрать, или...

¹ Новоязь от онёр – honneur: знаки уважения, честь, почёт (франц.).

² Ксенофонт. Воспоминания о Сократе // Ксенофонт. Сократические сочинения. М., 2003. С. 69.