Египтяне, если не вываливаться (до поры) из рамки ветхого, посмеивались над современными им греками, указывая на «детскость» их прославленной, вроде бы, мудрости. Вполне возможно, что одним из поводов к этой насмешке была та самая дельфийская надпись, этот упрощённый донельзя великий Лабиринт, формула его. Оттого так, думается мне, что над входом в самый грандиозный из рукотворных лабиринтов древности – египетский, описания которого оставили иные из тех же греков, а с ними – римлян, высечена была развёртка, исходник позднейшего дельфийского, а именно:
«Безумие или смерть – вот что находит здесь слабый или порочный, одни лишь сильные и добрые находят здесь жизнь и бессмертие. Много легкомысленных вошли в эту дверь и не вышли из нее. Это – бездна, которая возвращает назад лишь смелых духом».
Это – не о замысловатом и хитроумном построении камней, это – о человеке.*
О человеке ищущем.
Себя в себе.
*См.: Золотое сечение (Goldener Schnitt. – нем., 1835 год), или Божественная гармония.
