Если государственное учреждение не поражено
коррупцией, значит, оно никому не нужно.
Л.Шебаршин,
суточный и последний Преседатель КГБ СССР
Прочлось: «Генпрокуратура в суде заявила, что Абызов, используя статус министра, совершил ряд сделок, “противных основам правопорядка и нравственности”».коррупцией, значит, оно никому не нужно.
Л.Шебаршин,
суточный и последний Преседатель КГБ СССР
Надо же! Михаил Анатольевич, и – вдруг! – «безнравственный», на самые «основы», ценою в целых 32 ярда, посмевший посягнуть!
Поверить не могу. (А ведь я – честный человек!)
Но такого даже Порфирий Петрович Роде Раскольникову не вменял. Сулить сулил, вроде позднейшего: «признание облегчает наказание»*. Но не вменял. Напротив – обещал, по свершению сделки с ним, «психологию уничтожить», т.е. обременение дела излишками нравственного обнулить, потому – «ничтожно».
«Нравственному человеку» Н.Некрасова (1847 год) – верю, легко, а здесь… сачкую.
… Приятель в срок мне долга не представил. Я, намекнув по-дружески ему, Закону рассудить нас предоставил: Закон приговорил его в тюрьму. В ней умер он, не заплатив алтына, Но я не злюсь, хоть злиться есть причина! Я долг ему простил того ж числа, Почтив его слезами и печалью… Живя согласно с строгою моралью, Я никому не сделал в жизни зла.
Либо указательно-плёточный, по-вдовьему, перехлёст, либо – большие перемены. И маленькие уроки. И контрабасы. В который раз.
*Пристав следственных дел Порфирий Петрович (бесфамильный) – Родиону Раскольникову («Преступление и наказание»):
« - Да известно ли вам, какая вам за это воспоследует сбавка? Ведь вы когда явитесь-то, в какую минуту? Вы это только рассудите! Когда другой уже на себя преступление принял и всё дело спутал? А я вам, вот самим Богом клянусь, так "там" подделаю и устрою, что ваша явка выйдет как будто совсем неожиданная. Всю эту психологию мы совсем уничтожим, все подозрения на вас в ничто обращу, так что ваше преступление вроде помрачения какого-то представится, потому, по совести, оно помрачение и есть. Я честный человек, Родион Романыч, и своё слово сдержу…»
Вот и я дурак – честный человек, даже честнейший (Порфирия Петровича).
И то: «Что за дурацкий у меня характер? Ведь все мои чудачества только от того, что большинство людей я вижу насквозь… с точки зрения литературы … которая уже умерла» (samlib.ru/k/krajnow_s_i/).
