В одном из глянцевых журналов 2000-х годов прочёл как-то интервью с г-ном В.Гинзбургом, академиком нескольких академий, лауретом различных премий и проч., одним, наверное, из «отцов» наших бомб, где он, в частности, вспомнил, что когда в 1955-м к ним, советским физикам, допустили группу иностранных коллег, один из этой группы впоследствии опубликовал статью, в которой изумлялся тому, что у этих русских «ничего нет, зато какой энтузиазм!». Гинзбург признавал, что и вправду у них «ничего не было», сравнительно, разумеется, с их зарубежными коллегами (потому, если сравнивать с прочими обитателями страны, то у физиков-то было «всё»); так вот, энтузиазм Гинзбург выводил из того, что физика и занятия физикой заменили им всё остальное, т.е. всё, что можно назвать «человеческой» или «достойной» жизнью.
Задумался: а вот если сложится так, что у меня любимого «ничего не будет» и жизни «достойной» не будет, чем сможется заменить бесследно сгинувшее «всё», каким и по какому поводу «энтузиазмом»?
Ответа нет. Достойного ответа. В голове – одна капуста, перворимская, древняя.
