Когда человек выражается короткими простыми предложениями – на тексте, я догадываюсь: он боится русского языка. Он, этот испуганный человек, может помнить чудовищные слова – «денотат» и «коннотат», однако догадывается, что и они не способны спасти его, избавить раз и навсегда от ужасновения страхом. И даже весь, от корки до корки взятый «Логико-философский трактат» выдумки Людвига Витгенштейна не спасёт убоявшегося и не избавит. В этом смысле для человека коротких простых предложений все вопросы и «все поставленные проблемы решены окончательно»: он сам своя пятая колонна, точка. В точке – яйцепрятки истины, которой тщетно добивался всадник Пилат. Тщетно – оттого что слово «истина» вызывало к Пилату нехорошие ассоциации: ассоциацию работников стилоса и пергамента, например. Или ассоциацию страховых членов-корреспондентов российской академии толстых. Из Пилата мог случиться первый интервьюер, против Булгаковского Левия Матвея, сам себе столп нерукотворный. Однако, как известно, не случилось. Не те вопросы задавал? Не в той тональности?
Бог весть.
