Странные люди европейцы. До того странные, что сам себе кажешься воплощением обмана.
Пушкин представил дело так:
Тьмы низких истин мне дороже
Нас возвышающий обман...
Оставь герою сердце... что же
Он будет без него? Тиран...
Смысл: «сердце» – лжец, оно даёт «правдоподобие» в искании, и этот-то «нас возвышающий обман» Пушкину «дороже» всех, сколько ни есть, «низких истин».
Замечу нотабенькою, что Пушкин не только поэт и «про заек», но и «про» историк.
И, пребывая в «исторической» своей ипостаси, он, ни минуты не сомневаясь, насмехался над теми из коллег по историческому цеху, кои как раз этой формуле и следовали.
А и вообще, возможно ли в истории как науке, а и в литературоведении, доискаться хоть в чём-нибудь «истины».
В жизни-то не доищешься, в простой, обыденной, без-поступочной жизни.
Пилат, вот, пытался доискаться.
Истина пред ним стояла, а он искал. Что?
«Нас возвышающий обман».
Чудно.
Как minimum.
И всё это я к тому подвожу, что всякая методология даёт «правдоподобие». Даже так – подступы к правдоподобию. Дальние. Не более того.
Трудно быть русским, дамоспода.
